Продолжение.
Согласно Положению 19 февраля 1861 г.,
1.крестьяне действительно получили личную свободу и земельный надел в собственность.
2. Земельные наделы, предоставленные им, были очень малы и недостаточны для ведения полноценного хозяйства (крестьяне получили 28 % земли, помещики – 72 %).
3. Наделы предоставлялись не бесплатно, а за выкуп в качестве возмещения помещикам за утрату их собственности.
4. Почти никто из крестьян не имел денег для единовременной уплаты выкупа, государство выдало из казны дворянам выкупные суммы, оформив их как государственный кредит крестьянам, который те обязаны были выплачивать в течение 49 лет из расчёта 6 % годовых. Эта операция оказалась крайне разорительной для крестьян: рыночная стоимость полученной ими земли в ценах1858 г. составляла 544 млн. руб., однако правительство оценило выкупную сумму в 867 млн. руб., то есть в 1,5 раз выше. Фактически же к1906 г., когда под натиском революции выкупные платежи были отменены, крестьяне уплатили около 2 млрд. руб., то есть почти в 4 раза больше рыночной стоимости земли.
5. Постепенное разорение крестьян входило в замысел реформаторов: потерявшим надел предстояло отправиться в город, чтобы отдать свою свободную рабочую силу на развитие фабрично-заводской промышленности. А в городе их должны были ждать получившие все выгоды от освобождения помещики с выкупным капиталом на руках, который им надлежало вложить через коммерческие банки в промышленный оборот как обещающий наибольшую прибыль.
Однако эта схема создания капиталистической промышленности сразу забуксовала в России
1. Помещики, получив в качестве выкупа «шальные деньги», не стремились вкладывать их в бизнес, а предпочитали растрачивать на непроизводительное потребление (проматывать на заграничных курортах, в карты, в рулетку и т.д.,).
2. Русское барство, избалованное жизнью на всём готовом, просто не обладало соответствующей предпринимательской психологией. 3. Помещики не получили всю теоретически причитавшуюся им выкупную сумму за свою землю (около 900 млн. руб.). Значительная часть не получила вообще ничего, так как из выкупных денег были вычтена уже имевшаяся к тому времени изрядная задолженность дворянства государственным кредитным учреждениям. Другим была выдана деньгами только небольшая часть выкупа, а остальное – выкупными свидетельствами, то есть ценными бумагами, дававшими ежегодный доход (5 %) и подлежавшими постепенному погашению (через каждые 5 лет в течение 49 лет начиная с 1867 г.). Многие помещики для получения оборотных средств вынуждены были продавать свои выкупные свидетельства биржевым спекулянтам до срока их погашения и теряли на этом от 1/3 до 2/3 их стоимости.
3. Вот как рассуждал о том, «чего лишилось дворянство в 1861 г.», один умный помещик князь Б. А. Васильчиков:
- Спойлер
- «Во-первых, оно лишилось 33 миллионов десятин земли (переданных крестьянам при освобождении. – И. Д.), которые составляли четвёртую часть всего их земельного владения. За эти земли причиталось получить 886 миллионов рублей выкупного вознаграждения, что составляет в среднем 26 рублей за десятину. Но далеко не вся эта сумма была получена помещиками в руки. В целях облегчения финансовой стороны операции было постановлено, что все ипотечные долги помещиков казне, обеспечением коих служило поместье данного владельца, подлежали погашению за счёт выкупной ссуды, причитающейся за отходящие в надел крестьянам земли. Таких долгов помещиков казне числилось около 425 миллионов, и, следовательно, размер выданного помещикам выкупного вознаграждения понижался наполовину. Но и эта сумма в 461 миллион рублей далеко не полностью досталась помещикам. Потрясение, внесённое в хозяйство упразднением дарового труда, вызвало необходимость быстро ликвидировать выкупные свидетельства, то есть те процентные бумаги, в которых выдавалось казною вознаграждение, и эти свидетельства падали в цене, и их биржевая стоимость временами не превышала 30 % номинальной. Можно с достаточной уверенностью сказать, что, в общем, выкупные свидетельства были ликвидированы первоначальными их держателями, то есть помещиками, по цене не свыше 50 % их номинальной стоимости, и капитал, таким образом доставшийся помещикам, представлял из себя не более 250 миллионов рублей».
Из этих расчётов выходит, что разница между 2 млрд. рублей, вырученными государством по выкупным крестьянским платежам, и фактически полученной помещиками суммой в 250 млн. рублей оказалась частично прямо в карманах финансово-посреднических структур (биржевиков, банкиров, всевозможных концессионеров и комиссионеров), частично – через посредство государственного бюджета, кредитовавшего и субсидировавшего создание капиталистической индустрии и транспорта, – у них же[11]. Таким образом, выкупная операция способствовала вспуханию капиталистического финансового и индустриального сектора в экономике России и пропорциональному удушению традиционных поземельных сословий – крестьянства и поместного дворянства.
«В конечном итоге, – заключает князь Васильчиков, – у помещиков осталось около 90 миллионов десятин земли, и, следовательно, для организации хозяйства на этих землях на новых, капиталистических началах, для приобретения инвентаря и оплаты наёмного труда, у помещиков от выкупной операции осталось не более 3 рублей на десятину. В этом (а не в каком-либо ином) факте – недостаточности основного и оборотного капиталов, с которыми дворянам пришлось, после эмансипации, организовывать свои хозяйства – и кроется главнейшая и преобладающая причина последующих оскудений, разорений, задолженности и наконец постепенной ликвидации дворянского землевладения»
Потом произшло примерно то же самое, что мы наблюдали в 90е , после которых какая-нибудь Ксюша распальцованная бегает...
Сама структура русской пореформенной экономики, сам вариант капиталистической индустриализации, избранный правительством после 1861 г., обрекал Россию на роль дойной коровы международного капитала. Львиная доля прибылей в промышленности и кредитной сфере доставалась ему и вывозилась из страны.
- Спойлер
- Например, в 1913 г. перевод за границу прибылей иностранными агентами в России составил 150 млн. руб., 221 млн. руб. было выплачено по государственным займам, 34 млн. руб. – по частным займам, ещё 292 млн. руб. утекли из страны вместе с «русскими путешественниками» (дореволюционные представители капиталистической элиты тоже предпочитали отдыхать, учиться и лечиться за границей, что влекло за собой постоянную и огромную утечку капитала). Всего, таким образом, в 1913 г. вывоз капитала из России достиг 697 млн. золотых руб., а поскольку сальдо торгового баланса дало избыток в 146,1 млн. руб., то чистая утечка капитала составила 550,9 млн. руб. По пятилетиям дефицит платёжного баланса России (то есть превышение вывоза капитала над притоком) выглядит следующим образом: в 1894–1898 гг. – 802 млн. руб.; 1899–1903 гг. – 894 млн. руб.; 1904–1908 гг. – 778 млн. руб.; 1909–1913 гг. – 1296 млн. руб. Соответственно за 20 лет иностранный капитал извлёк из России без всякого эквивалента 3 млрд. 770 млн. золотых рублей чистой прибыли.
Понятно, что для покрытия этого гигантского дефицита, для поддержания размена рубля на золото, бурным потоком утекавшее за рубеж, государству приходилось снова и снова прибегать к внешним заимствованиям, следствием чего был непрекращающийся рост государственного долга. В 1901 г. долг Российской империи достиг 6,4 млрд. руб., в 1914 г. – 12 млрд. руб., из которых больше половины приходилось на заграничные заимствования. По тяжести ежегодных платежей Россия занимала 1-е место в мире (в 1913 г., как мы видели, её прямая дань международному капиталу составила свыше 400 млн. руб.)[34]. Таким образом, российская модель капиталистического рынка оказалась весьма убыточной и по критериям самой рыночной рациональности вполне бессмысленной.
Разумеется, основная тяжесть выплат по государственному долгу ложилась на аграрный сектор, прежде всего на крестьянство, наиболее массового плательщика казённых налогов. Протекционистская система также налагала разорительную дань на аграриев (включая помещиков), так как после введения в 1891 г. запретительных пошлин на ввоз дешёвых иностранных изделий покупка любой железки отечественного производства обходилась сельским хозяевам в 2–3 раза дороже. Эти «ножницы цен» служили ещё одним способом капиталистического накопления и, наряду с железнодорожным спрутом, являлись дополнительным мощным насосом по перекачке средств из деревни в индустриальный сектор, в форсированное развитие капиталистической финансовой и транспортной инфраструктуры. Даже сам усердный насадитель протекционизма министр финансов С. Ю. Витте (занимал пост в 1892–1903 гг.) вынужден был признать в своём всеподданнейшем секретном докладе (февраль 1899 г.): «За пуд чугуна англичанин платит 26 коп., американец – 32 коп., а русский – до 90 коп. Благодаря пошлине русский житель платит за многое, что он покупает, значительно дороже, чем иностранный. Вследствие этого… возрастает стоимость жизни и богатого, и бедного человека, напрягается до крайности платёжная способность населения, во многих случаях прямо сокращается потребление. Не может не видеть министр финансов, что эти приплаты из-за пошлин особо тяжёлым бременем падают на оскудевшие бюджеты землевладельцев и крестьян-земледельцев… Эти приплаты суть тяжёлые жертвы, которые платит весь народ, но не от избытка, а от нужды». Однако Витте не собирался менять политику: «Великие задачи требуют и великих жертв, – с пафосом внушал он Николаю II. – Новая промышленность не может вырасти в короткий срок. Поэтому и покровительственные пошлины должны продержаться десятки лет для того, чтобы успеть привести к положительному результату»
подробнее тут...
http://www.voskres.ru/history/dronov2.htmИ как логическое завершение...военный переворот октября.
Марк писал(а):имя Тимур
Всё намного проще...мама любила читать Аркадия Гайдара....
