А конец футбольного сезона 1984-го года интереса не представлял. «Металлист», как обычно, занимал своё 10-11 место в турнирной таблице. Кроме меня из Харькова на «Спартак» - «Металлист» приехало ещё человек 5 фанатов. «Металлист», как водится, проиграл тогда «Спартаку» 2:0, 2 гола с пенальти забил Федя Черенков и никто, кроме меня, на второй матч не имел желания оставаться. Приехал я в тот раз в Москву так – до Курска электричками, а из Курска до Москвы – на поезде «Курский соловей».
Легко сказать, зависнуть в Москве на 5 дней, если эти 5 дней надо где-то провести, когда наступили первые ночные холода и ты ограничен средствами так, что деньги есть только на покушать. Да и место в московской гостинице 80-х – нечто из разряда диво дивное для простого советского фаната.
В первые 2 дня я выбрал такой план заполнения времени – обойти по возможности все кладбища в центре в смотреть могилы известных людей, а к вечеру бродить наобум по жилым районам в поисках дешёвых столовых. Тогда в Москве можно было на 1 рубль 10 коп. досыта наестся первым, вторым с салатом и компотом с булочкой. Особо радовали своей дешевизной Диетические столовые. Ну и под вечер нужно было подбирать подъездик и чердачок для ночёвки.
Скажу сразу – труда это не составляло никакого. Все подъезды Москвы тогда были без кодовых замков, консьержек, без бомжей и каждый второй чердак не заперт. Сейчас в это трудно поверить.

Главным было зайти в подъезд и влезть на чердак невидимым, что тоже не составляло проблемы после 23-х.00. Почти на каждом чердаке имелись доски и картон для подстилки. Однажды влезши на один чердак я его не менял, как правило, на лучший.
Первую ночь я переночевал в центре в 4-хэтажном дореволюционном доме. Там чердака не было вообще и на крышу с площадки 4-го этажа вела лестница из металлических прутьев. Перед дверцей на крышу также была сделана в новые времена площадка из металлических прутьев, на которую жильцы сносили макулатуру. Я настелил на этой металлической площадке картона и довольно неплохо выспался. С 6 утра моему сну стали мешать выходившие на работу жильцы дома. Я поглядывал на них сверху из-за прутьев и думал, чтобы никто не посмотрел в ответ вверх на меня. Если бы кто-то из них поднял голову, что обычно не делают спешащие на работу люди, то он бы увидел лежащего меня над ним, если бы, конечно, я не настелил макулатуры для прикрытия. А валялся я обычно до 9 – 10 часов утра.
Вторую ночь я прекрасно провёл на чердаке панельной 9-этажки в Медведках, лёжа на деревянном люке входа на чердак. Так я даже во сне был спокоен, что на чердак никто, кроме меня, не заберётся. После посещения могилы Высоцкого вспомнилась его песня «Не забирайте, люди, плачут дома детки. Ему же - в Химки, а мне – в Медведки» и я поехал ночевать в Медведки.
Накануне матча «Динамо» - «Металлист» я, разумеется, поехал на матч дубля этих команд. На стадионе «Динамо» мне сказали, что дублёры играют в Химках, на «Новаторе». Но игру перенесли с 15.00 на 13.00 и я успел только на второй тайм. Из болельщиков на трибунах – только я один. Дубль «Металлиста» к тому времени проигрывал 5:0 и старший тренер Лемешко менял проштрафившихся игроков основы, попавших в дубль, на молодых. Замененный защитник Серёга Мотуз подошёл ко мне, как к единственному болельщику, и попросил закурить. У меня были лишь гремучие курские папиросы «Беломор», купленные по дороге в Москву на пересадке в Курске. Сергей не отказался и от «Беломора». Поговорили. Он с удивлением узнал, что я не местный, из Москвы, а из Харькова. После матча он посадил меня в автобус с командой и меня, как уважаемого советского человека, подвезли чуть ли не к Кремлю, на Красную Площадь, к гостинице «Россия», где остановилась команда.
Увы, рано спился и ушёл из жизни этот прекрасный парень и замечательный плеймейкер, «Днепра» и «Металлиста» Сергей Мотуз. Здесь повторяю слова великого русского футболиста и тренера Михаила Якушина, сказанные одному моему знакомому болельщику «Динамо» Москвы на смерть известного форварда «Динамо» Москвы Игоря Численко: «Эх, Число, Число. Сгубила тебя водка». Но Численко прожил как для выпивающего футболиста и хоккеиста не так мало – 55 – и играл до 31 года, а Мотуз умер в районе сорока и как раз в тот период, в 28 лет, списывался из большого футбола. «Серёга, Серёга. Сгубила тебя водка»…
