В предложениях – разнобой. Есть предложения обратиться к консерватизму, есть предложения поставить во главу угла справедливость, есть предложения вообще не обращать внимания на отсутствие русской идеи и считать себя частью Европы.
На мой взгляд, всё это – частности, детали, не главное. Сегодня я представляю свою попытку сформулировать русскую национальную идею в последней главе книги.
P.S. Если бы не было книги, мне пришлось бы долго объяснять, что я подразумевал под атакой. Теперь, если есть такие вопросы – ищите ответ прежде всего в книге, она почти вся здесь, на форуме.
- Спойлер
- 2.10 Русская национальная идея
2.10.1 Особенности.
Национальную идею нельзя придумать, высосать из пальца. Национальную идею можно только почувствовать, понять и выразить словами. Можно оформить, сформулировать вербально то, что давно уже живет в чувствах у большинства. Национальная идея есть у всех народов, иначе люди не чувствовали бы общности, не были бы вместе, не образовывали бы государства, и нет бездуховности у любой нации, иначе она долго не проживет.
Вместе с тем у всех наций есть свои особенности, свои главные идеалы. Безусловно, и у русских, и у тех, кто чувствует себя в русской культуре, есть своя национальная идея, и, безусловно, она особенная, отличная от других.
Да, у нас нет и не будет такого порядка, такого «орднунга», как у немцев.
Да, у нас нет и не будет такой ответственности и почитания традиций, как у японцев.
Да, у нас нет и не будет такого духа предприимчивости и рационализма, как у американцев.
Зато у нас есть «души прекрасные порывы» и мы раз за разом «ищем бури, как будто в бурях есть покой»! Пушкин, Лермонтов – это наши пророки, которые почти за 200 лет чувствовали то, что еще до сих пор не до конца осмыслено, не оформлено в национальную идею.
Да, мы долго запрягаем, но зато любим быстро ехать. Мы любим это ощущение полета в буревестнике, в птице – тройке. «Куда несется Русь?» – ответ есть. Нет легкого ответа, и не будет легко следовать этому ответу, ведь он призывает к периодической работе на пределе сил и возможностей, при сохранении ясной головы и чистого сердца.
Да, мы даем себя сначала побить и втихоря пограбить, но это только до тех пор, пока не затронули нашу душу, а уж если это случится, то и войны и революции нам по плечу, и мы тогда можем работать и долго и напряженно, до победы.
Да, в наших порывах есть опасность бунта – «бессмысленного и беспощадного». Да, мы не привередливы, и всегда есть опасность долго терпеть негодяев, прорвавшихся к власти. Об опасностях мы еще поговорим, зато сочетание физического терпения и порыва души давало нам победу и в войнах, и в стройках. Это то, что называется упорством ради радости души. Мы сами еще плохо понимаем все золотые возможности этого редкого сочетания именно в нашем характере.
Все мы идем к Любви, а те, кто отклоняется от этого – подлежат исправлению или ликвидации, это общий закон. Особенность России в этом движении – именно периоды порыва, полета, в сочетании со способностью терпеть, если это нужно для души. Все дело только в том, чтобы эту особенность умело использовать.
Именно у нас один из символов характера – медведь, который живет в двух режимах: или спит, или главенствует. Именно у нас главный богатырь может 33 года лежать на печи, а потом совершать небывалые подвиги. Именно наш характер воспринимают во всем мире в том числе через песню «калинка-малинка», через два музыкальных ритма: один спокойный, протяжный, как русские просторы, а второй все быстрее и быстрее, с нарастанием, как русская атака. В начале 90-х Газманов спел про «тень буревестника», которой не удастся снова призвать нас к революции. Смешно: текст говорит одно, а музыка – ритмичная, боевая – совсем другое. Ну не в нашем характере все время жить спокойно! Спокойствие без атаки переходит у нас сначала в застой, а потом в запой.
Еще 70 лет назад русский философ Н. Бердяев писал: «Два противоположных начала легли в основу формации русской души: природная, языческая дионисическая стихия и аскетически- монашеское православие. Можно открыть противоположные свойства в русском народе: деспотизм, гипертрофия государства, и анархизм, вольность,… искание Бога и воинствующее безбожие,… рабство и бунт».
За 200 лет мы, конечно, стали умнее, опытнее, но наш характер мало изменился (и я думаю, что слава Богу!). Вячеслав Костиков, автор политико-идеологической страницы в самой популярной еженедельной газете России «Аргументы и факты» пишет: «Создается странное впечатление, будто россияне – это какой-то особый народ. Народ, взятый у истории напрокат и предназначенный исключительно для подвига».
Еще пример. В книге «Русский вираж. Куда идет Россия?» ее авторы, популярные журналисты Николай Злобин и Владимир Соловьев пишут: «Есть особенность русской ментальности – она называется подвиг. Должно быть, она тесно связана с сущностью нашей веры… В России сама идея ежедневного тяжелого служения кажется глупой и абсурдной».
Господа! Товарищи! Братцы! Осталось всего пол - шага до открытия: нам нужна успешная атака, мы ее любим! Вот почему опросы общественного мнения через год после крымских событий фиксируют странную на первый взгляд аномалию: мы стали на 10% беднее и на 10% счастливее.
Влечение к атаке – одна из наших главных национальных черт. Нам атака нужна, чтобы приходила истина – Любовь! Людям, которые любят атаковать и умеют это делать, любые задачи по плечу, лишь бы не забывать о главном – о Любви. А уж потом, по русской традиции – и пир горой! И не обязательно притягивать сюда государство. Атака – это личный выбор каждого для своей души.
Нам надо атаковать, затрагивая душу и устремляясь к Любви, при этом атаки должны быть:
а) сознательными, по своей воле;
б) рациональными, по – уму;
в) систематическими, без застоя.
И все у нас получится!
Любовь, душа, атака, - вот что может быть нашей национальной идеей. Цель – Любовь. Объект – душа. Метод – атака.
Любовь – это цель, к которой должны стремиться все люди, все народы. Можно было бы назвать эту цель Бог, но не все люди – верующие, и не всякая вера – от Бога, и есть божки без Любви.
Душа – это то, о чем больше всего говорят и спорят именно в России, особенно со времен расцвета великой русской литературы. Мы все время возвращались и будем возвращаться к этой теме.
Атака – это в нашем, российском характере. Надо только осознать, прочувствовать, освоить этот метод, и не стесняться его, как не стесняются держать пост, избавляясь от грехов.
Извините. Когда-то приходится говорить высокие слова. Я и сам этих слов опасаюсь, не часто чувствую себя достойным их произносить. Но нельзя же все время ерничать, стебаться, ругать всех и вся, и особенно «тех, кто наверху», и думать, что кто-то другой должен прийти и все сделать, а мы покритикуем.
Подумайте лучше: а чем еще может быть национальная идея, как не обращением к душе с предложением работы во имя Любви? Духовная основа народов многих европейских стран и США – добиваться успеха в работе как показателя любви Бога. Духовная основа народов многих азиатских стран – просто хорошо работать, не привязываясь к результатам труда, и тогда Бог очистит негативную карму. Работать придется в любом случае, только везде – свои особенности.
В нашей, православной традиции, из всех праздников именно Пасха празднуется с самым большим воодушевлением. Считается, что Христа в пустыню повел Святой дух на испытания – это что, не похоже на атаку? Перед Богом – да, это смирение, это когда знаешь волю Бога. Но никакого смирения перед трудностями, перед другими препятствиями – нет! Атака нужна нам как часть нашей жизни, как выражение нашего менталитета.
У нас и герб с изображением двуглавого орла отражает двойственность, двухфазность нашего существования, причем не только по линии восток – запад, но и двухфазность по ритму нашей жизни: атака – праздник.
Оказывается, мы даже верно, хотя и не до конца осознанно, выбрали цвета полос флага, соответствующие нашей национальной идее.
Сверху, первый цвет – белый. Это сумма всех цветов, как Бог – это все, всегда и везде. Вы не веруете? Назовите это Любовью. Любовь – это первое, главное, чистое, и все – все. Ну, если это Любовь.
Второй, ниже, в середине, - синий (мне больше нравится определение «лазоревый»). Это цвет простора: цвет морей и цвет неба, к которому рвется душа.
Третий, в самом низу – красный (мне больше нравится определение «алый»). Это обязательный для нас цвет энергии, движения, атаки! И не надо стесняться своих революций. Это наш бесценный опыт на все времена. И для себя, и для других.
Русская национальная мечта – это сказать себе, любуясь на закат солнышка, словами горьковского героя: я славно бился, я ведал счастье. А потом – то же повторить и на закате жизни.
2.10.2. Опасности.
Любую идею можно довести до абсурда, и это делалось в истории неоднократно.
Германия доводила порядок до тотального подчинения фюреру, до конвейера истребления людей в концлагерях. Страна прошла период возвеличивания своей исключительности и стала жить достойно.
Япония доводила ответственность и почитание традиций до харакири и камикадзе, тоже пережила период возвеличивания своей исключительности, и теперь неплохо живет.
США сейчас доводят предприимчивость и энергичность до культа денег и силы, возвеличивают свою исключительность и на таком пути проиграют.
Россия поиски света в душе, при своей склонности к порывам, к атакам, доводила до революций и гражданской войны. А надо было понимать, что абсолютной истины нет ни у кого, а частичка есть у всех: и у белых, и у красных, и у капиталистов, и у коммунистов; и надо искать пропорции, детали, компромиссы, причем именно для данного времени и данной ситуации. И для данных людей, кстати, но вот тут-то и была проблема, находила коса на камень.
Если не проявлять разум и выдержку, атака может вылиться в русский бунт, которого мы и сами боимся (и правильно). Однако хотелось бы спросить: во-первых, а у кого их, бунтов, не было? Не менее кровавых, конечно. А во-вторых, где, когда, в какой стране такой бунт не только победил, защитил себя сам, но и много лет поддерживал мощнейшее государство, каким был Советский Союз? Нет таких? Тогда, может быть, признать и величие этого события? То, что первоначально это был переворот – не главное. То, как это делалось – отвратительно, иногда чудовищно. То, во что это превратилось – печально. То, что «поехали не туда», говорили одно, думали другое, а делали третье - понятно. Я о другом. Можем! Именно мы смогли из бунта выделить рациональное зерно. Всему миру пришлось обратить внимание на социальную политику из боязни таких революций в своих странах.
Опасности есть как в самой атаке, так и в ее отсутствии. Одна крайность обычно сменяется другой. Период революций, войн и репрессий в России сменился периодом консерватизма, застоя. Конечно, государство призывало к работе в порывах души – тогда был БАМ, был космос, был, к сожалению, и Афганистан, но это было скорее исключением, для немногих. Кроме того, отсутствие конкуренции в идеях и в практических точках приложения сил делало работу неэффективной. Затем – снова взрыв, разрушение старых устоев и новая перестройка. И что теперь? Нам снова предложат консерватизм? Есть большая разница, предлагать это для государства или для его граждан. Увы, мы не слишком эффективно работаем тогда, когда не затронута наша душа, когда нет ни порыва, ни терпения, ни праздника, как составляющих одного целого – атаки. Хотелось бы, чтобы государство обеспечило стабильность, помощь и защиту своим гражданам, а параллельно с этим, кроме этой подстраховки, именно для России обязательно необходимо дать своим гражданам возможность проявить себя, возможность вложиться душой в порыв, в полет, в атаку. Вы помните, как мы выживали в 90-е? Сколько людей пошло в малый бизнес, сменило профессию. Как мы все барахтались изо всех сил! Можем, когда припрет! Необходима честная конкуренция, независимый справедливый суд, обеспечение стартовых возможностей, социальные лифты, и т.д. Создание таких условий тоже может быть отдельной темой атаки, но это – если постепенно и планомерно опять не получится.
Тем не менее, вольно или невольно и государству все равно придется меняться (как любой развивающейся системе), и периодическая скачкообразность его развития неизбежна, и все время хотя бы в каких-то отдельных его структурах скачкообразные изменения обязательно идут. Хотелось бы, чтобы государство и общество понимало неизбежность периодических перемен, и неизбежность таких перемен в виде некоторых не скажу атак, но периодов повышенных напряжений с некоторой долей непредсказуемости результата. Здесь есть еще одна опасность – компанейщина, подмена подлинных изменений одноразовыми косметическими поправками. Как с этим бороться? Компанейщина – это когда «раз - и всё», а когда «эх, раз, еще раз», - это уже система. Надо работать до результата, а общество неплохо чувствует, когда результат получен (всегда надо помнить, что 10% улучшения – очень хороший результат для одной попытки).
Подробное, развернутое предложение «как нам обустроить Россию» не является целью этой работы. Я хотел бы отметить только частности, связанные с моим опытом атаки. Солженицин писал, что задача государства – сбережение народа. Могу согласиться с этим только как с текущей, конкретной задачей. Сверхзадача (а о ней надо постоянно помнить) – любовь народа, причем важны оба смысла: и любовь государства к народу, и любовь народа к государству. Лучше, если государство будет развиваться за счет суммы индивидуальных атак, личных, добровольных революций, а само будет относительно консервативно, как любящий умудренный опытом родитель для своих детей. «Относительно», потому что мудрому родителю приходится иногда подталкивать слабых детей к некоторой борьбе, к риску, к работе над собой.
Национальная идея не спускается сверху по разнорядке, она создается отдельными гражданами этой страны. Большая опасность подходить ко всем с одной меркой, тем более в России, где так все перемешано. Некоторые россияне совсем не почувствуют упомянутой национальной идеи, им близок более материальный западный дух. Не понимая, не чувствуя всей полноты русского духа, они буквально злятся, что кто-то говорит и действует, прислушиваясь и к порывам души, а не только к логике в их интерпретации. Практически бесполезно им что-то доказывать, как бесполезно с дальтоником спорить о восприятии цветов. Но это же не значит, что это плохие люди и с ними невозможно работать! Они, кстати, при своей большей концентрации на материальном, чаще добиваются видимых успехов, чаще становятся руководителями, бизнесменами. Увы, очень многие из этих материалистов - циников начинают считать, что добились всего только сами, благодаря своим таким исключительным способностям. Они начинают слегка (или не слегка) презирать обычных, простых людей. Столкновение с людьми, которые уважают себя, потому что ходят в атаки, бывает для них весьма неожиданным протрезвляющим фактором. Ну что же! Самое важное, как мы знаем, чтобы, получая материальные преимущества, никто не забирал себе права на преимущества перед законом, и не указывал, как жить другим. А какая у кого яхта – да Бог-то с ними, пусть пользуются все, кто заработал.
Еще одна опасность в том, что пока одни прекрасные порывы души будут отдавать отчизне, другие под шумок будут сколачивать грязный капиталец, пользуясь тем, что окрыленные люди бывают наивны и доверчивы. Периодически надо, так сказать, смотреть не только вперед, но и оглядываться вокруг себя. Надеюсь, и людей с чувством русской национальной идеи заинтересуют атаки на уровне духа, где можно быть и бизнесменом, и руководителем, не забывая о главном – о Любви.
На описание всех опасностей я не претендую, но если попытаться эти мысли выразить коротко и образно, то можно сказать так:
полезное долготерпение не должно превращаться в рабскую покорность, в рецидивы культа;
желание и возможность быстро ехать не должно превращаться в пофигизм и застой между поездками.
безопасная езда невозможна без выдержки и предварительной подготовки.
кто-то будет быстро ехать, а кого-то придется везти, и все люди – ценны: и водители, и пассажиры.
Выступая перед британцами в 1940 г., Уинстон Черчилль в этой фактически программной речи сказал, что ему нечего предложить нации, кроме крови, пота, труда и слез. И это все? А как же душа? Конечно, Черчилль хотя и не говорит о движениях души, но косвенно их подразумевает. И что же это за движения души? Это готовность к долгой, трудной, опасной работе. В ней не идет речь о порыве, подвиге, атаке, и британская нация с пониманием отнеслась к этой речи, это оказалось созвучным английской душе. Ну что же, это их менталитет. А нам этого мало! Для чего это все? Только выжить? А потом сытно и спокойно жить? Нам нужен подвиг и победа! Мне нравится выражение другого человека, полководца, который ходил в атаки всю жизнь и единственный в мире не проиграл ни одного сражения: «Мы русские. Какой восторг!». Вы, конечно, знаете, что этот человек – Александр Васильевич Суворов, и нам понятно, что он имел ввиду.