Резня на юге Киргизии: кто за этим стоит?

[Samersen]

Прыжок в свое собственное кровавое прошлое совершила Киргизия в минувшие выходные. В этом июне жители республики должны были отметить двадцатую годовщину страшной узбекско-киргизской резни в Ошской области. Но вместо поминовения погибших кровавая баня повторилась в еще более страшном варианте. С лета 1990 года в Киргизии, да и в бывшем СССР в целом поменялось почти все. Но причины нынешней бойни те же самые, что и у трагедии эпохи распада Советского Союза. Полное отсутствие нормальных жизненных перспектив у простого населения, атмосфера безвластия, проникновения криминала во все сферы жизни, желание политиков набрать очки любым способом — вот главные ингредиенты кровавого коктейля и тогда, и сейчас.

Спойлер

“Началось все с земли, которую стала просить киргизская молодежь. Первый секретарь ошского обкома Усен Сыдыков сказал им: “Выбирайте сами”. Они выбрали поле по соседству с узбекским селом. Возмутились узбеки: “Мы здесь пасем скот”. А Сыдыков сказал представителям киргизской молодежи: “Десять тысяч человек собрать сможете? Собирайте и берите землю” — так тогдашний помощник председателя КГБ республики, а ныне секретарь совета безопасности Киргизии генерал Алик Орозов описал недавно подоплеку возникновения ошских события 1990 года.

Что последовало потом, очевидцы даже 20 лет спустя не могут вспоминать без содрогания. Киргизы применили силу. Узбеки ответили тем же. Вскоре участники конфликта потеряли человеческий облик. Одних людей сажали на кол. С других заживо сдирали кожу. Беременным женщинам после изнасилования вспарывали животы. Счет погибшим шел на тысячи. А вот партийный чиновник Усен Сыдыков особо не пострадал. В новой Киргизии он сделал хорошую карьеру и еще недавно занимал при Бакиеве пост главы президентской администрации. Лишь в минувшем мае его арестовали за попытку разжечь огонь бунта на юге страны.

Почему в Оше снова рвануло именно сейчас? Чтобы получить ответ, надо понять, что на самом деле представляет собой сегодня Киргизия. Еще на заре независимости будущий отец всех туркмен Сапармурат Ниязов жестоко расправился с лидерами местной организованной преступности: тем, кто избежал смерти, пришлось покинуть республику. Злодеяний от этого в Туркмении меньше твориться не стало. Но все виды незаконного бизнеса, включая контрабанду наркотиков, стали крышевать представители властных структур.

В Киргизии произошло нечто прямо противоположное. Разбогатев на контрабанде наркотиков, организованные преступные кланы усилились настолько, что по сравнению с ними официальные государственные органы стали напоминать сборища картонных воителей. К 2005 году дело дошло до смешного. Королем организованной преступности в республике являлся тогда Рыспек Акматбаев. А его брат тем временем занимал пост председателя комитета по законности и правопорядку жогорку кенеша (местного парламента).

Если лишенный богатых родственников молодой человек в Киргизии не хотел быть гастарбайтером в Москве или нищим, для него оказывался открытым только один карьерный путь: боевика на службе местного наркобарона или местного кланового лидера.


Даже когда лидеров банд иногда сажали в тюрьму, от этого мало что менялось. Они строили себе роскошные резиденции прямо на территории исправительных заведений и продолжали рулить оттуда своими боевиками. Именно с разгулом организованной преступности Аскар Акаев связывает свое свержение с поста главы Киргизии весной 2005 года. “Мы тогда сформировали сильное агентство по борьбе с наркотиками. Его финансировала ООН. Поэтому и с зарплатой сотрудников, и с оборудованием там все было в порядке. Мы стали прижимать наркобаронов — и те тут же нанесли ответный удар. Только один южный авторитет Баяман Эркинбаев привел на площадь перед Белым домом в Бишкеке около двух тысяч боевиков. А когда Бакиев пришел к власти, он это антинаркотическое агентство быстро упразднил”, — с грустью поведал мне бывший президент.


Не будем показывать пальцем и обвинять кого бы то ни было в “порочных связях”. Но за пять лет президентства Бакиева члены его семьи окончательно превратились в неформальных хозяев юга страны. После изгнания Курманбека Бакиева из Бишкека казалось, что его клан может вот-вот рухнуть. Попытки бывшего президента натравить юг страны на охваченный антибакиевским бунтом север провалились.


Но, как выяснилось, клан Бакиева всего лишь сменил способ достижения своих планов. Родственников бывшего президента не обвинишь в особой ненависти к узбекам. Например, именно на Бакиевых работал недавно убитый на юге авторитетный клановый лидер Черный Айбек, узбек по национальности. Однако, столкнувшись с отсутствием альтернатив, семья бывшего президента прибегла к крайнему средству.


“Нельзя сказать, что за беспорядками на юге Киргизии стоят только одни Бакиевы, — сказал мне высокопоставленный российский чиновник. — Есть данные об активной деятельности в регионе некой “третьей силы”. Но при этом мы располагаем информацией, что с подачи сына экс-президента Максима и его дяди Джаныша боевикам вбрасываются чемоданы денег”.


Как бы там ни было, но своей цели Бакиевы уже достигли. После свержения президента временное правительство планировало раскулачить всю его семью. Бакиевы наглядно продемонстрировали, чем могут закончиться подобные попытки. Как быть с тем, что отсиживающийся в Минске бывший президент категорически отрицает свою причастность к организации беспорядков? А никак. Что он еще может сказать? Громогласно заявлять: “Да, люди добрые, это сделал я, смотрите и ужасайтесь!” — бывшему президенту незачем. Курманбеку Бакиеву сейчас важно преподнести себя в роли незаменимого политика, единственно способного восстановить мир в своем регионе. Этим он и занимается.


Где все это оставляет Россию? Очень может быть, что минувшей весной нам стоило предоставить Курманбеку Бакиеву политическое убежище. Оказывать гостеприимство человеку, который несколько раз кидал Москву в особо циничной форме, — занятие не из приятных. Зато у нас сейчас бы был рычаг давления на клан Бакиевых. Вместо этого рычаг давления есть у Лукашенко. И это рычаг давления на нас. Впрочем, что было, то прошло. Что Россия должна делать сейчас?


Призывы ввести наши войска в зону бойни сейчас слышны со всех сторон. Однако продемонстрированное Кремлем нежелание очертя голову рваться в бой — самая разумная линия поведения. Администрация Розы Отунбаевой, мягко говоря, не обладает особой легитимностью. Заместитель Отунбаевой Омурбек Текебаев вскоре после прихода к власти как-то прямо сказал: “Мы здесь все узурпаторы”. Вводить войска по просьбе такой власти — занятие рискованное.


Однако, даже если бы у Отунбаевой был мандат управлять страной, это бы мало что изменило. Вспомним лето 1990 года. Тогда Советская Армия смогла за несколько дней прекратить резню. Но им оказывали ожесточенное сопротивление. И расквартированных в регионе солдат продолжали исподволь убивать еще в течение многих месяцев после бойни. А ведь это были еще времена Советского Союза, когда ни наркоторговля, ни исламский фундаментализм не набрали своих нынешних оборотов.


Юг Киргизии не Афганистан образца 1979 года. Но определенное сходство налицо. В Киргизию легко войти. Но может оказаться, что оттуда довольно проблематично выйти. Российские военные могут перестрелять или обезоружить “людей в белых масках”. Но им не под силу распутать клубок экономических и политических проблем региона. Невинных людей, которые стали жертвами кровавой резни, жалко просто до слез. Однако мы не можем позволить себе увязнуть в киргизском внутриполитическом конфликте. Тем более что опыт показывает: благодарность местных жителей за спасение часто бывает кратковременной. Очень быстро на спасителей начинают смотреть как на чужаков-захватчиков.


Другое дело, что занять позицию “моя хата с краю” Москва тоже не может. И проблема здесь даже не в том, что это ударит по авторитету ОДКБ. Если кто забыл, то ОДКБ — это не священный союз эпохи императора Николая I. В задачу этого блока входит не борьба с внутренними политическими потрясениями стран-членов, а отражение внешней агрессии.


Но Россия слишком тесно связана с Киргизией и Средней Азией в целом, чтобы остаться в стороне. Если мы умоем руки, то вскоре в регионе укрепится другая внешняя сила — не обязательно дружелюбно настроенная в нашем отношении. А ведь от стабильности в Центральной Азии напрямую зависит и безопасность самой России.


Москве предстоит пройти между Сциллой и Харибдой. Вмешаемся чуть больше, чем нужно, и все пропало: накрепко завязнем в болоте. Вмешаемся чуть меньше, чем необходимо, — и опять все пропало: юг Киргизии станет напоминать Сомали, где все государственные институты разрушены до основания.

[tigrizia]

Немцы воюют. Может ли воевать за свои права россиянин?

слушайте, а зачем нам воевать?
по моему нас слышат - Медведев блог свой открыл в интеренете и читает что ему пишут. И делает выводы.
Путин интеренет тоже читает и делает выводы.
С тарифами на коммунальные услуги стали разбираться? - Стали.
С ценами на основные продоукты разбираются? - Разбираются, следят чтоб сильно не подскочили.
Ветеранам квартиры предоставляют? - Предоставляют.
Пенсии повышают? - Повышают.

Ну по крайней мере видно, что не сидят сложа руки и что-то делают. Другое дело что чуть ли не с нуля приходится все восстанавливать, конечно сложно сразу все охватить. Кроме того преодалевать приходится инерцию чиновничью, большинство из которых в госдуме. Но даже госдуму сообразили как сделать более управляемой и более результативной.
Ну есть конечно недостатки, но недостатков в работе не бывает только у тех кто вообще ничего не делает.

За детские сады вон взялись, за лагеря. - Да честь им и хвала. Какие политики до этого столько делали?
Так что нас слышат, о нас заботятся - чего нам еще надо? Надо самим работать.
А если западным правозащитникам не нравится наша демократия, так пусть в своей и живут и к нам не лезут.

[TT]

Я написала воют , а не воюют.

[Дежанейров]

TT, ааа...

[tigrizia]

вот и ответ почему именно узбеки пострадали:

Узбекистан и США подписали соглашение о военно-техническом сотрудничестве. Документ предусматривает проведение образовательных обменов и тренингов в сфере ВТС. Теперь не исключено, что американцы могут вернуться на базу в Ханабаде, припугнув Ташкент террористической угрозой талибов из Афганистана. Это может означать, что Узбекистан окончательно отказывается от участия в формировании коллективных сил оперативного реагирования в рамках ОДКБ.

Документ был подписан руководителями военных ведомств двух стран. Это произошло в ходе визита в Узбекистан главы Центрального командования Вооруженных сил США Дэвида Петрэуса.

Сообщается также, что в ходе переговоров стороны затрагивали вопрос о возможном возвращении в Узбекистан авиабазы США.

США арендовали базу в Ханабаде с 2001 г для обеспечения военной операции в Афганистане. В июле 2005 года Узбекистан потребовал от американских военных покинуть базу в шестимесячный срок. Такое требование было выдвинуто после того, как США подвергли критике действия узбекских властей по подавлению беспорядков в Андижане /прим. произошли весной 2005 г/.

В октябре того же года американский Сенат решил отложить выплату средств за использование авиабазы на год. Сенаторы заявили, что США не намерены платить "коррупционному и репрессивному правительству Узбекистана, которое выгнало американских военных". Скандал продолжался несколько месяцев, но в конце 2005 г Пентагон все же расплатился с Узбекистаном, перечислив 22,9 млн долл, и база в Ханабаде была закрыта.

Тогда же в Москве поспешили заявить, что Ташкент, замеченный ранее в симпатиях к Вашингтону, окончательно возвращается в орбиту российской внешней политики и становится "крепким" военным партнером РФ на просторах СНГ.

Однако в последнее время Ташкент почти в открытую противится планам Москвы по оформлению военно-политической организации в рамках Организации договора о коллективной безопасности /ОДКБ/.

В середине июня этого года Узбекистан /прим. а также Белоруссия/ отказался подписать соглашение о создании Коллективных сил оперативного реагирования /КСОР/ ОДКБ. На саммите в Москве этот документ тогда одобрили только пять из семи входящих в организацию стран - Россия, Армения, Киргизия, Казахстан и Таджикистан.

Белорусская делегация отказалась участвовать в московском саммите из-за "молочной войны", а Узбекистан, по словам президента РФ Дмитрия Медведева, высказал ряд сомнений по поводу формирования вооруженных сил ОДКБ. В Ташкенте выдвинули ряд условий, касающихся использования "армии ОДКБ" /в частности, как сообщалось, узбекские власти потребовали вообще запретить применение КСОР в конфликтах между странами ОДКБ/.

Позднее Узбекистан выступил против создания еще одной военной базы РФ в Киргизии, заявив, что это грозит дестабилизацией в регионе. После обнародования российских планов по открытию базы в Киргизии узбекские власти задумались о том, как можно было бы уравновесить баланс сил в регионе.

Что же заставило президента Узбекистана Ислама Каримова забыть былые обиды на американцев и начать снова "притираться" к США?

Как напомнил в интервью ПРАЙМ-ТАСС Сергей Михеев из Центра политических технологий, "в начале 90-х годов Каримов активно заигрывал с американцами, долго не понимая, что США поставили своей стратегической целью его отстранение от власти. В середине 2000-х гг этот сценарий Вашингтон хотел воплотить посредством "цветной" революции. Ведь мятежи в Андижане организовали американцы, и только поддержка России помогла Каримову удержать ситуацию в стране и удержаться у власти".

По его словам, сегодняшний разворот Ташкента в сторону Вашингтона объясняется тем, что Каримов, наряду со многими лидерами третьих стран возлагают надежны на новую администрацию США, считая, что внешнеполитический курс Обамы на том же постсоветстком пространстве будет более гибким по отношению к странам СНГ, чем у администрации Джорджа Буша. "Каримов совершает стратегическую ошибку, стремясь к военно-политическому сближению с США в ущерб контактам с Россией. Да, у Обамы другие формы подачи внешнеполитического курса США на Кавказе и Средней Азии, но содержание то же, что у и прежней администрации", - говорит С.Михеев. " Я полагаю, что американцы также шантажируют Каримова афганским фактором. Лояльность Ташкента Вашингтон получает за счет угроз – если Узбекистан не пойдет на сближение с США, то американцы выдавят талибов из Афганистана в Узбекистан", - отмечает он. "Рычаги военно-политического давления США на сопредельные с Афганистаном страны, распространяются, не только страны СНГ, такие как Киргизия, Таджикистан, Узбекистан, но и даже и на Китай. И вообще, я считаю, что это реальные цели всей военной операции США в Афганистане. После того, как талибы разбегутся в соседние страны, американцы будут стремиться к тому, что оказать поддержку этим странам в борьбе с талибами", - рассуждает С.Михеев. "Я не знаю, будет ли в ближайшее время принято решения о возвращении американцев на базу в Ханабаде, но озвученный мной сценарий позволяет говорить о том, что военное присутствие американцев в Узбекистан в принципе обсуждаемо", - резюмирует он.

Кстати, проект КСОР Россия также задумала в рамках борьбы с террористами

http://www.prime-tass.ru/news/articles/ ... E03%7D.uif

[tigrizia]

http://www.rg.ru/2010/06/18/roza-site.html

[kt315]

кроме морального удовлетворения, какие еще у нато причины

ТУТ: http://evrazia.org/article/1317

Спойлер

С точки зрения замруководителя российского Центра геополитических экспертиз Валерия Коровина, такое поведение России является как минимум попыткой «сделать хорошую мину при плохой игре». В своём интервью иранскому государственному радио эксперт ясно дал понять: иллюзиям относительно подоплёки событий в Киргизии не должно быть места в сознании россиян.

«Это все типичный почерк американских технологов, занимающихся переворотами на постсоветском пространстве», - уверен специалист. – «Недовольство населения своим социальным статусом, своими материальными проблемами присутствует везде, во многих республиках СНГ, соответственно, из-за этого возникают стихийные протесты и волнения, но нигде, где не участвуют американские технологи, они не доходят до стрельбы, до кровавых столкновений, до жертв, до мародерства, до разграбления правительственных зданий».

«С такими проблемами, - продолжает Валерий Коровин, - сталкиваются лишь руководители тех республик, которые бросают открытый вызов американской гегемонии, и только те руководители, которые напрямую декларируют свое стратегическое сближение с Россией. Вот тогда у них начинаются конкретные, реальные проблемы с кровью, с жертвами, когда они вынуждены под давлением этих обстоятельств покинуть свои руководящие позиции и либо скрываться где-то, либо просто сдавать власть и покидать территорию».

[tigrizia]

Старая горькая латиноамериканская шутка: в США не может быть военного переворота, потому, что там нет посольства США, можно перефразировать так: в США не может произойти ненасильственной смены режима, потому, что ЦРУ и Сорос ее не профинансируют.

[kaktyc]

"Как и любая война, Бишкек живет слухами. Рассказывают о двух казненных в Оше милиционерах, которых выманили из ОВД и насадили головы на колья. Корреспонденту, который снимал казнь на камеру, снайпер попал в объектив. Поймали чеченку из Литвы со снайперской винтовкой и разорвали двумя машинами. Еще одиннадцать снайперов-таджиков, пришедших из Афганистана, то ли сожгли живьем, то ли просто растерзали. Киргизская диаспора в Москве выделила деньги на три самолета с погромщиками, они уже прилетели и уехали в Ош. Следующий погром будет двадцать третьего числа. До Оша не добраться, на Джелал-Абадском кругу бьют снайпера.
На улице собираются мужики с повязками на руках. На заборе плакат «штаб самообороны». В клетке захлебывается от лая совершенно бешенный ротвейлер.
Мы стоим во дворе частной гостиницы в узбекском районе – узбек, татарин, чеченец и мы, два русских журналиста: я и Илья. В стране несколько крупных диаспор – киргизы, узбеки, татары, уйгуры, казакИ и русские. Интернационал. С минарета запевает мудэдзин. Совершать намаз никто не идет. Киргизия – страна не более мусульманская, чем Россия – православная.
- Была бы у меня узбекская рожа, я бы сейчас на улицу не вышел, - говорит татарин. – Да и днем по окраинам, тоже, знаешь ли…
Закупаемся гуманитаркой. Две упаковки воды, хлеб, консервы, курево.
В полночь из редакции позвонила координатор нашей поездки Юля Полухина:
— Аркаш, тебе это надо знать… Тот полковник, милиционер, который должен был тебя сопровождать по селам… Мне только что позвонили. Он поехал проверить обстановку, поговорить с людьми. В общем, водитель успел сбежать, а ему отрубили голову…
Ротвейлер в клетке совсем взблевывает от ненависти. Город пустой. Проводника у нас больше нет.

***
— Лежать! Лицом вниз! Головы не поднимать! На пол, на пол я сказал!
В этот раз вписка на войну оказалась жесткой и сходу, методом полного погружения. Самолет приземлился часов в семь утра. В аэропорту беженцев уже немного, человек пятьсот. Новая партия приехала из города на двух автобусах в сопровождении БТРа.
Начальник УВД Ошской области Омурбек Суваналиев прислал за нами машину, чтобы добраться до города — милицейскую буханку. Черт, не самый лучший транспорт для поездки через враждующие села с засевшими снайперами. Да еще Орхан Джемаль в аэропорту похлопал по плечу: «Поверь, наш с тобой Цхинвал будешь вспоминать как райское место». Глаза нехорошие, мертвые.
Ощерились стволами во все стороны, поехали. В этот-то момент Бабур, узбек, и позвонил: «Аркадий, Вы уже в Оше? Помогите человека вывезти. В киргизском районе парень пятый день без воды и еды в квартире забаррикадировался. Вы журналисты, вы сможете туда проехать». Менты ехать отказываются:
— Он тебе кто? Никто? Знаешь… Мы, конечно, не националисты, но первым делом вывозим своих. Приказ нужен.
Приказ поступил. Для спасательной операции Омурбек выделил китайский мини-грузовичок и отделение спецназа. Бойцы — ветераны расформированной киргизской «Альфы». Есть и русские. Говорят, что за день по шесть-семь семей с той и другой стороны вывозят. Вчера вывезли больше всего — тридцать.
На перекрестках баррикады, везде сгоревшие машины, разгромленные магазины, сожженные дома. Бронетехника проносится на скорости. На броне вооруженные люди: кто в форме, кто в гражданском.
***
В киргизский район въехали с шумом: «Разойдись, разойдись, в стороны!». Пятиэтажка-хрущевка, вбегаем в подъезд, ищем нужную квартиру. На первом этаже открывается дверь, боец вскидывает автомат. Русская бабуля: «Сынки, вы что, меня пришли убивать?». Вбегаем наверх, стучу. Открывает парень, взгляд отсутствующий.
— Тебя спасать?
Кивает.
— Пошли.
Парень выходит на лестничную площадку и натыкается на десять вооруженных киргизов. Сразу все понимает. Лицо становится белее мела, в глазах только одно —они пришли.
И тут из квартиры выходят еще трое. Женщины. Черт…
Бойцы орут: «Головы замотать! Рубашки на головы! Бегом, бегом!» Бабы наматывают на головы какие-то тряпки, футболки. Их спускают по лестнице. Последняя никак не может закрыть дверь, руки трясутся, роняет ключи, поднимает, снова роняет…
На улице уже начинают собираться люди. Бежим к машине. Узбеков кладут в кузов лицом вниз, орут, чтобы не поднимали головы, не высовывались из-за бортов. Делаю снимок через стекло, в объективе обезумевшие женские глаза. Сходу вылетаем на главную улицу, навстречу двое молодых парней с арматурой в руках, у блок-поста небольшая толпа. Командир группы поднимает руку, улыбается, кричит что-то приветственное. При этом на скорости разворачивается и дает газу в обратную сторону.
Летим через город. Нам нужно в район железнодорожной станции, передать людей узбекам — выпустить их просто так на улице никто не решается. Показываются пакгаузы. «Внимание, узбекский квартал!». Улица полностью пустынна. Ни одного шевеления. Командир замечает за ларьками наблюдателя. Останавливаемся около пристанционного домика, бойцы прячутся за машиной, узбеков ставят во весь рост к стене. На мансарде здания университета, под крышей, замечаем движение, какой-то человек перебегает от окна к окну. Я тоже его вижу. Обстановка сразу накаляется: «Снайпер, снайпер!» Все на взводе. Предлагаю самому сходить к узбекам — я лицо нейтральное, мне все будет сделать проще. Командир говорит, что несет за меня ответственность, а потому пойдет сам. Встает во весь рост, идет за угол и громко - так, чтобы было слышно и на крыше университета - кричит:
— Если меня убьют, валите их всех на месте!
На поставленных к стенке женщин страшно смотреть. Протягиваю самой молодой, девчонке еще — лет пятнадцать, не больше — бутылку воды. Она невменяема. Смотрит на меня, на воду, никак не может понять, что я от неё хочу. Понимает она только одно — её привезли расстреливать.
— На, попей.
Берет воду, пьет. Потому, что я приказал. В глаза полная покорность: сказали к стенке - встала, сказали пей, попила.
Наконец появляется представитель узбекской стороны. Семья бежит с ним через пути и исчезает во дворах. Отъезд был самым стремным: "Все, узбеков отдали, сейчас он начнет нас валить! Всем внимание!" Запрыгнули в машину друг на друга, стволы на университет, газу, газу!
Свинтили.
Во дворе УВД закуриваем. Смотрю на часы. Девять утра. Неплохое начало дня.
***
Вечером, уже побывав в узбекских махалях, пройдя весь город от края до края, я понял, что все это, в общем-то, было хорошим спектаклем. Никаких снайперов у узбеков нет и быть не может. Никто бы на вооруженный до зубов киргизский спецназ не напал бы. Тем более в присутствии журналистов. Все можно было сделать проще и спокойнее, как это сделали на следующий день американские журналисты, которые на обычной машине просто вывезли из киргизского района троих детей. Потому что никакой войны здесь нету. Нет никакого противостояния сторон.
А есть банальная национальная резня.
***
Все разговоры про третью силу, про сторонников Бакиева, про проплаченных людей с юга, про референдум, временное правительство и Конституцию ведутся только в Бишкеке. Это другая планета. В Оше все жестче и прямее. Реальность — здесь. И она такова: все происходящее — вопрос исключительно национальный. Чистой воды этническая чистка. Чистка жестокая, кровавая. Друг другу отрубают головы, выпускают кишки и сжигают тела не какие-то наемники, а бывшие соседи. Религиозного подтекста нет. В погромах сожгли даже одну мечеть.
Город принадлежит киргизам. Больше всего он напоминает варшавское гетто. Победившая титульная нация ходит по улицам, ездит на машинах, что-то покупает на рынках и в магазинчиках, занимается своими делами. Проигравшая нетитульная забаррикадировалась в своих махалях и в город не выходит вообще. Сколько их там, что они делают, чем живут, что вообще происходит за баррикадами, никто не знает. На узбеков не обращают внимания. Их больше нет.
Назвать Ош городом невозможно. Это некая территория, поделенная на районы, отгородившиеся друг от друга поваленными деревьями, сожженными машинами, листами железа, автобусами и грузовиками. Абсолютное безвластие, анархия полная. Узбеки в город не выходят, киргизы отказываются подвозить к махалям.
Ни о какой стабилизации обстановки говорить не приходится. Полно вооруженных людей, которые прибывают из Бишкека. Частично это армия и силы МВД, которые хоть как-то пытаются наводить порядок. Но проблема в том, что значение здесь имеет только одно — национальность. Не важно, какую должность ты занимаешь: начальник милиции, представитель по правам человека, представитель ООН, руководитель красного полумесяца — важно одно: кто ты. Если ты правозащитник киргизской национальности, значит, ты не правозащитник, а киргиз.
А все силовики киргизы.
***
Помимо силовых структур в город стянулось много вооруженных формирований с непонятно какими полномочиями. Это добровольцы, так называемое ополчение. Зачем прибыли, непонятно. В чем их функции, неясно. Вместо того, чтобы стать между кварталами разгородительной линией, формирования ставят на дорогах свои блок-посты и проверяют документы. На кой черт?
По дороге в Нариман, узбекское село, три блок-поста через двести метров. Первый армейский, с бронетехникой. Здесь стоят самые адекватные люди. Разговаривают вежливо, проверяют документы, осматривают машины. Показали изъятое за смену оружие — два десятка ножей, арматура, дубины с гвоздями, палки с привязанными к ним ножами. Но пока досматривали машину, украли у нашего водителя телефон.
Второй — блок-пост киргизского союза ветеранов Афганистана. Здесь стоят пятидесятилетние мужики. Вооруженные. Тоже более-менее адекватные, хотя и в меньшей степени. Зачем они здесь, по-моему, и сами не понимают. И третий, практически на въезде в село — какие-то непонятные гопники в полувоенной форме, с масками на лицах. Ведут себя очень агрессивно.
Такой вооруженной гопоты в городе много. Есть и чисто гражданские с автоматами. Пауза, продолжавшаяся примерно сутки после погромов, по моим ощущениям, начинает заканчиваться. Приехавшие вооруженные люди агрессивны, готовы к действиям. Обстановка накаляется. Вторично рванет обязательно, вопрос лишь времени.
Каждая сторона обвиняет другую. Киргизы говорят, что все началось с драки в казино, затем узбеки собрали толпу, пошли в педагогический университет и изнасиловали двадцать студенток. Двое молодых парней рассказывают, что узбеки перегородили улицу баррикадой, тогда они взяли прутья и снесли баррикаду, «ну, резали их там, землю свою защищали». Однако все сожженные дома — узбекские. На киргизских же либо висит табличка, либо написано краской «кыргыз» — то есть собственность принадлежит киргизу. Весь город исписан призывами, самое часто встречающееся слово — «сарт». По-киргизски — что-то типа "чурка".
И еще одна - "Кыргыз ZONE"
***
Узбекские кварталы называются «махаля». Махалей в городе несколько, под десяток. Некоторые находятся прямо в центре, некоторые на окраинах. За баррикадами дежурят мужики, вооруженные палками с гвоздями и ножами. Женщин и детей кто смог отправил на границу.
Для описания махалей лучше всего подходит слово «Хиросима». Что здесь происходило, представить страшно. Местами кварталы разрушены полностью — не только вдоль улиц, но и вглубь. Вонь пожарищ, рухнувшие крыши, сгоревшие стены, балки, ворота, поваленные фонари, валяющиеся остовы сгоревших машин, провода — через все это приходится перелезать, карабкаться, обходить, все это перемешано, засыпано пеплом, прострелено и сожжено.
Сожжено все. Сожжено до такой степени, что дышать невозможно, минут через десять от горелой вони начинает тошнить.
Крыши домов, столбы, стены, машины, асфальт, любой мало-мальский клочек земли исписан словом "SOS". Чтобы было заметно с воздуха.
Мы идем по махале «Областная». Узбеки рассказывают, как они оборонялись. За несколько дней до погромов в городе был объявлен комендантский час. На киргизов он практически не распространялся. Таким образом, узбеков загнали внутрь махалей. Утром перед погромом в «Областную» зашли двое. Спрашивали, есть ли оружие, сколько проживает человек. Сам штурм начался через пятнадцать минут после намаза, когда большинство мужчин было в мечетях. Первым шел БТР или БМП, за броней двигались люди в военной форме с оружием — утверждают, что солдаты — за ними шли уже погромщики с дубинами и садовыми опрыскивателями, заправленными бензином. Говорят, текли как река, ими была заполнена вся улица, не меньше тысячи человек. Штурмовавшим удалось пройти примерно с полкилометра широким фронтом. Эти полкилометра уничтожены полностью. Просто стерты с лица земли.
Я видел много разрушений. Я видел Грозный после бомбардировок. Я видел Цхинвал после «градов». Я видел чеченское село Зоны, снесенное артиллерией до последнего дома, одни печные трубы, как в Хатыни. Все эти города и села были разрушены пятисоткилограммовыми бомбами, стапятидесятидвухмиллиметровыми снарядами, реактивными установками залпового огня и танками.
Но от того, что может сделать толпа мужиков, вооруженных дубинами, волосы на загривке встают дыбом.
Самое страшное оружие — не танк. Самое страшное оружие — начиненная гвоздями палка.
Потом узбекам удалось сгруппироваться, и они погнали толпу обратно. Как они смогли это сделать, непонятно. Самое тяжелое вооружение, что у них было - охотничьи ружья. Здесь была реальная мясорубка. Как в средневековье - глаза в глаза. Как сказал Эрик: «Совсем я дурной стал, как с дубиной на БТР побегаешь, с головой происходит что-то странное».
На этой улице погибло тридцать-сорок человек. Большинство от пулевых ранений. Показывают две пятиэтажки, с которых стреляли одиночными и пробоины от выстрелов. Траектория совпадает. Значит, снайпера все же были. Показывают одно пятно крови, засыпанное песком — старик, семдесят четыре года, вышел на крыльцо, пуля попала в район сердца. Второе пятно крови — здесь погиб Мамаджанов Нуримаххамад 1967 года рождения, пуля так же попала в район сердца. Джорабаев Шакир просит сфотографировать на фоне своего сожженного дома. Брошенный грузовик, на котором приехали погромщики — сожгли. Все как один утверждают, что на второй день была СМС-рассылка примерно следующего содержания «Узбекистан узбекам помогать не будет, вали всех».
Около школы имени Льва Толстого пожилой человек показывает место, где погиб его тридцатилетний сын. Показывают, где был сожжен человек по имени Фарход, около баррикады. Утверждают, что заживо.
— Откуда взялась такая жестокость? — кричит молодой парень. — В Азии никогда не было обычая сжигать врагов или отрубать им головы. Откуда это? Молодежь телевизора насмотрелась?
Приносят три трассирующих снаряда об БМП. Значит, в штурме участвовали не только два угнанных погромщиками БТРа, но и другая техника. На двух снарядах сохранилась маркировка – 5 46 86 и 3 46 86.
На кладбище двадцать пять свежих могил. В шестерых или семерых из них захоронены по два тела. Всего около тридцати человек. Думаю, это средний показатель, на кладбище махали «Черемушки», тоже одной из наиболее пострадавших, также около двадцати могил.
Думаю, что всего погибло несколько сот человек, о тысячах речи точно не идет.
Гуманитарной катастрофы пока не наблюдается, водопровод в махалях работает, мука тоже есть — основная еда здесь лепешки — но насколько её хватит, сказать трудно. Гуманитарка доставляется, но проблема в том, что доставляется она в город, а в город выхода нет. Какая-то часть в махали все же попадает, но часть небольшая.
Узбеки разрозненны, у них нет лидера, нет командования, практически отсутствует связь между махалями, махали разобщены, каждая существует сама по себе, о том, что происходит в соседней, люди зачастую узнают от журналистов. Информации в гетто не поступает, деньги на мобильник можно положить только в городе. Нет плана действий, нет графика дежурств, нет цели – ничего нет. Махаля – это не единица, а собрание индивидуумов без объединяющей задачи. Если у узбеков не появится лидера, не появится партии, не будет людей в правительстве, не будет политических требований – у них нет шансов. Так и будут сидеть в своих махалях и время от времени их будут громить
На вопрос, что дальше, отвечают, что никуда не уйдут, будут сидеть здесь и если надо, обороняться до последнего. Каждый раз находится один-два человека, которые говорят, что теперь будут убивать киргизов до конца своих дней.
Мы побывали в трех или четырех махалях, везде примерно одно и то же, уровень разрушений одинаков.
***
В одной встречаемся с вывезенным нами парнем. Зовут его Авас. Рассказывает, что все началось с сильного взрыва под окном. Затем улица два дня принадлежала погромщикам. Авас с семьей заперсялись в квартире, свет не включали, боялись каждого шороха. К окну не подходили. Все два дня на улице постоянно кричали. Один раз постучали и в их дверь, но соседи не выдали, не сказали, что здесь живет узбек. Женщины — его семья: мама, жена и дочь. Их он уже отправил на границу. Сам остается здесь.
Позже Бабур расскажет:
- А денег-то за него командир группы с меня снял все-таки. Двадцать пять долларов.
***
Таких людей, запертых в чужих кварталах, осталось еще много. Речь идет о десятках или даже сотнях. С обеих сторон, хотя в большинстве своем это, конечно же, узбеки. Властям узбеки не доверяют, просят о помощи журналистов. При мне вывезли еще троих детей и женщину. Сколько такие люди еще смогут протянуть взаперти и насколько у них хватит продуктов, неизвестно. Но в скором времени они начнут умирать, это очевидно.
Выхода из сложившейся ситуации никакого не предвидится. Власть откровенно слаба. Но что хуже всего – она растеряна. Правительство четвертый месяц занимается тем, что пишет Конституцию. Политические партии собираются на круглые столы и что-то там обсуждают. Когда нужны конкретные действия.
Русских не трогают. Громили еще турок-месхетинцев, но не так, как узбеков. Говорят, пыталсиь войти и в Токмак, и в Иссык-Куль, но и там и там сильная община казакОв, погнали погромщиков нагайками. В Токмаке, это уже север, 20 км. от Бишкека, было два взрыва.
Страна в хаосе. Государство отсутствует. Все сами по себе и все враги. Выход есть только один – ввод войск. Какая-либо третья сторона должна ввести сюда миротворческие силы. Пока такой третьей стороной, которой доверяют и киргизы и узбеки, является Россия. Россия реально сейчас может влиять на ситуацию. Но это должны быть исключительно международные войска – пусть и на основе России - и под эгидой ООН. В ином случае велика вероятность активизации исламского фактора. А после первого же погибшего российского солдата мы получим здесь второй Афганистан.
На круглом столе политических партий мне сказали, что Бишкек не хочет обращаться к американцам именно потому, что для них это чужие проблемы, им все равно. Россия же в мире в регионе заинтересована. Иначе со временем мы потонем в героине и крови.
Однако, как мне сказал высокопоставленный представитель миссии ООН в Киргизии, официального запроса от Бишкека пока так и не поступило.
***
Информацию о гибели нашего проводника начальник УВД Ошской области Омурбек Суваналиев подтвердил. Звали его Адыл Султанов, начальник Карасуйского УВД. Выехал из Каскар-Кишлака в Нариман и где-то по дороге погиб. Где — никто не знает, кто убил, тоже неизвестно. Тело было выловлено в реке, без головы, но с документами. Водитель, вроде бы, тоже погиб. Всего, по словам Суваналиева, за четыре дня было убито семеро милиционеров.
Едем в Нариман в попытке прояснить ситуацию. На киргизском блок-посту останавливают те самые понаехавшие гопники. Человек десять, все в масках, крайне озлоблены, ведут себя очень агрессивно. Один из них, в черной футболке, камуфлированных брюках и кроссовках поднимает автомат и что-то орет. Как потом рассказал наш водитель, узбек Саша, он кричал чтобы мы выходили из машины и убирались к чертям собачьим. Саша отвечает, что мы журналисты. Подзывают:
— Фотоаппарат есть? Идите сюда, снимайте. Вот, снайпера поймали, у него деньги и патроны. Снимайте, снимайте.
Около своей машины стоит узбек, руки на капоте. Нам показывают деньги, которые у него были — в переводе на рубли если тысяч пять наберется, то уже хорошо. Патроны оказываются строительными. Я опускаю фотоаппарат, говорю, чтобы не занимались ерундой и отпустили человека. Мужик орет, что он прораб, едет с объекта, оружия в руках сроду не держал.
На следующий день узнаем, что через час после нашего отъезда люди в масках напали на узбекский блок-пост, избили, некоторых арестовали. Человека со строительными патронами увезли в неизвестном направлении. Вестей от него больше не было. Речи о расстрелах пока не идет, скорее всего, забрали для выяснения личности, но без выкупа его уже вряд ли вернут.
Похищение это не первое. И уж явно не последнее.
***
В шесть вечера, после наступления комендантского часа, в городе становится ощутимо напряженнее. Возвращаемся из махали по вымершей улице. Ничья земля, метров пятьсот от баррикады до баррикады. На асфальте валяются гильзы. Страшно от того, что не знаешь, с какой стороны прилетит. Кто и в какой момент тебя убьет. Вглядываешься в каждое лицо, пытаясь определить степень исходящей опасности, дергаешься от каждого звука, напрягаешься от каждой проезжающей машины. Мимо проносится тонированная «Ауди». Окна приоткрыты. В салоне трое. Гражданские. У одного автомат. Смотрят на нас. Из двора выходят двое малолеток, один, не обращая внимания, достает травматический пистолет, передергивает затвор, играется. На вышке сидит наблюдатель. На перекрестке мужики, человек пятнадцать.
Черт, как на Кавказе-то хорошо было, оказывается. Все просто, все понятно. Цхинвал отсюда и впрямь кажется раем.
Здесь же совсем другое. Азия.
Все – чужие.
***
До гостиницы подвозят двое киргизских «альфовцев». Говорят, остановились только потому, что видели нас днем в штабе. Ночь проходит спокойно. Слышны лишь одиночные выстрелы. Вчера, рассказывают, работал гранатомет.
Утром хотим уехать в Джелал-Абад, но Омурбек машину не дает, много работы. Киргизы-частники ехать через узбекские села отказываются напрочь.
В полдень поступает информация, что толпа громит центральный рынок. Решаем посмотреть. Как только подъезжаем, на рынке начинают стрелять. В лабиринте контейнеров выстрел звучит оглушающе громко. Торговки — молодые девчонки в халатах — разбегаются, пригнувшись. Заходить в этот шанхай смотреть кто и в кого там стреляет нет никакого желания: «давай, разворачивайся, поехали отсюда».
Устал я что-то от Азии. Двух дней хватило выше крыши. Слава Богу, что всего, что здесь происходило, своими глазами не видел. Что ж вы делаете-то, люди, мать вашу… Зачем?
***
Начальник аэропорта Виссарион Алексеевич Ким, православный кореец, живущий в Киргизии, сажает нас на дипломатический борт. Виссариону нужно поставить памятник. Посреди бардака человек делает свое дело, принимает и отправляет в город гуманитарку, вывозит беженцев, ищет людей на погрузку, достает машины и еще журналистам умудряется помогать. Святой.
В Бишкеке выясняется, что цена на билеты до Моксвы выросла в два раза. Эконом-класс «Аэрофлота» стоит шестсот баксов. Суки. Достать билеты можно только через бакшиш, на этой войне наживаются все, кто может. По пути в Ош женщина тоже кричала на регистраторшу: «я лучше эти деньги там людям раздам, чем вам платить буду!». Нашу гуманитарку в салон взять эта девка-регистраторша тогда тоже не разрешила. "Мы же вашим везем, не доедет в багаже". По фигу. Плати и бери.
Отправляют разговаривать с «хозяином рейса». Очень точное определение. Как сказал Саша: тут каждый – генерал. Взятку даем прямо у окошка «горячей линии против коррупции».
В кафе, куда зашли перекусить, работал телевизор. Молодая девочка на киргизском канале вещала о том, что «мирная жизнь в городе Оше налаживается, люди безбоязненно ходят по улицам, дети несут цветы». Стояли с отвисшими челюстями, слушали. Какие на хрен дети? Какие цветы? Какая мирная жизнь на улицах? О чем этот бред?
- Мы когда пулю на рынке чуть не словили, часа три назад, да? – спрашивает Илюха.
Обитаемый остров. Вы революцию-то зачем делали?
***
Вечером в ресторане сели поесть. По-сути, впервые за два дня. Принесли лепешку. На тарелке с золотой каемкой, стоящей на белоснежной скатерти в хорошем ресторане, лепешка смотрелась кощунственно. Есть не смог." (с)

[tigrizia]

Бывший президент Киргизии Аскар Акаев в интервью Санобар Шерматовой вспоминает, как Чингиз Айтматов и Ислам Каримов гасили страсти и способствовали развитию межнационального диалога, и рассказывает, почему Бакиевы были способны нанять боевиков.

- Недавно генерал Ачалов, вводивший своих десантников в зону конфликта во время Ошских событий на юге Киргизии в 1990 году, сделал любопытное заявление, касающееся событий, приведших к Вашему смещению. По его словам, пять лет назад Курманбек Бакиев искал добровольцев среди российских военных для организации переворота. Ачалов отказался, а вот некоторые его коллеги согласились. А Вы знали тогда об участии российских военных в тех событиях?

- Должен сказать, что я с большим интересом прочитал интервью генерала Ачалова российской газете «МК». Конечно, пять лет назад я понимал, что штурм Дома правительства, бесчинства на улицах были не стихийными и не случайными, что они тщательно планировались и готовились, но я даже не подозревал об участии российских отставников в государственном перевороте. Проморгали это и наши спецслужбы. Обладай мы тогда информацией, естественно, поставили бы в известность российскую сторону. А там наверняка бы эффективно отреагировали.

В свете признаний генерала уместно было бы задать вопросы тогдашним близким соратникам Бакиева – Отунбаевой, Атамбаеву, Бекназарову и другим. Они ведь не могли не знать о подкупе отставных российских офицеров и об их участии в госперевороте? За счет каких криминальных средств оплачивались услуги отставников, которые, по словам генерала, «сейчас ездят на крутых машинах»? И если Бакиев пять лет назад был способен подкупить военных отставников для организации переворота и прихода к власти, то почему он или его родственники не могли теперь использовать еще кого-нибудь, чтобы отобрать власть у свергнувшей его оппозиции? Люди, как правило, не меняются, и склонны использовать одни и те же схемы. Вот почему я с доверием отнесся к обнародованным предварительным результатам расследования Службы национальной безопасности, выявившей связь сына и братьев Бакиева с боевиками.

http://www.ferghana.ru/article.php?id=6633

Нынешнюю трагедию на юге сравнивают с событиями двадцатилетней давности. Получается, уроки тех страшных дней так и не были усвоены?

- Кем именно? Простые киргизы и узбеки жили в согласии на общей ферганской земле тысячелетиями. Так завещано Всевышним, так сложилось исторически. Если бы между ними была вражда, то рано или поздно один народ вытеснил бы другой. Но ведь этого не произошло? Урок не усвоили не народы, а правители, которые в силу служебного положения должны были поддерживать мир и порядок. События июня 1990 года и июня 2010 года имеют одну и ту же причину. А именно - вмешательство отдельных лиц, преследовавших в регионе корыстные цели. В обоих случаях это происходило на фоне общей слабости власти, ее растущей беспомощности.

[tigrizia]

Недавно генерал Алик Орозов, бывший чекист, входивший какое-то время в команду Бакиева, а потом порвавший с ним, вспоминал, что южане, особенно узбеки, считали главным виновником той трагедии Усена Сыдыкова, говорили, что руки у него по локоть в крови.

Начиналось всё, опять же, с земли, которую стала просить киргизская молодежь. Сыдыков - в то время 1-й секретарь Ошского обкома партии и одновременно председатель областного совета – сказал им: «Выбирайте сами». Они выбрали поле по соседству с узбекским селом, стали делить на нем участки, забивать колышки. Тут возмутились узбеки: «Мы здесь выпасаем скот». Так возник конфликт. А Сыдыков, как пишет Орозов, предложил представителям киргизской молодежи: «Десять тысяч человек собрать можете? Собирайте и берите землю». Те так и поступили. Начались стычки. Когда власти поняли, что обстановка накаляется, опомнились, решили дать самозахватчикам землю в другом месте. Но поздно - те уже успели «благословение» на строительство получить: лошадь зарезали, кровью землю окропили, «омин» сделали. «Никуда отсюда не уйдем».

Узбеки пошли освобождать поле, милиция встала между противниками, прозвучали выстрелы, в результате было убито шестеро узбеков. Их взбудораженные соплеменники понесли трупы по улицам Оша. По пути перевернули несколько автомашин, подожгли троллейбус. Среди киргизского населения распространились слухи, дошедшие до отдаленных районов: Ош горит, полгорода разгромлено, узбеки якобы насилуют киргизских девушек. Население в эти слухи поверило, пошло спасать Ош. И по пути разгромило город Узген, населенный преимущественно узбеками. Сравните с недавними событиями – те же слухи, будоражащие горячие головы, такие же погромы, убийства.


Слушайте, а ведь сейчас тот же самый сценарий - киргизам сказали берите себе земли - они стали брать.

[kaktyc]

Слушайте,

про беларуские пазы уже наслышаны.
некого слушать.

[tigrizia]

про беларуские пазы уже наслышаны.

ну вы больше ничего и не слышите
из этой темы тоже прогоните?

[kaktyc]

а можно?

[tigrizia]

а можно?

спросите у автора темы.

[kaktyc]

вы не подумайте вдруг, что я хочу лишь вас голоса, закрыть глаза на правду, плюрализм и все такое прочее.
нет, отнюдь нет.
просто хотел бы остановить ваш поток бессмысленного бреда(в то же время отдавая себе отчет в тщетности оного), который во первых оттягивает дисскусию ЛЮБОЙ темы в сторону, вынуждая опонентов пытаться что-то обьяснить обосновать, вопреки всей этой галиматье, а во вторых при таком количестве свободного времени как у вас, просто забивает ее (любую тему) опять же набором бессмысленных фраз, цитат, и левых дисскусий.
причем неоднократное собственное заблуждение, вы даже если и признаете, это вас отнюдь не останавливает, и через минуту вы выдаете на гора еще сотню бредовых предположений, и выводов из абсолютно не связанных фактов.

[kaktyc]

спросите у автора темы.

только не лгите, что это способно вас остановить. из моей темы вы так и не подумлаи убраться

[Delia]

+1

тигрица вечно ересь пишет полную)

ибо застращана.

[tigrizia]

[tigrizia]

не боюсь я вашего обреза, кактус.
стреляй, всех не перестреляешь!!!!!

[Монархист]

А когда я был в стройбате, в 1986-1988 годах, то кыргызы с узбеками дружили, в том числе и против казахов.